Заключение
Проведенный нами анализ классических систем философской диалектики
имел своей целью возможно полнее выявить те «рациональные зерна», которые таились
в логических представлениях Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля и которые — в силу
идеализма этих систем — так и не проросли в полную силу, а потому и не дали непосредственно
съедобных плодов. Будучи пересажены на почву материализма, эти «зерна» дали урожай
«Капитала». На это обстоятельство постоянно обращал внимание философов В.И. Ленин.
Мы и старались выполнить его совет — читать Гегеля (и не только Гегеля) материалистически,
то есть искать в его текстах не передержки и архаические курьезы, а прежде всего
описание действительных моментов (форм и законов) развивающегося мышления,
развивающегося «понятия» («познания»), отмечая по дороге те коварные повороты
мысли Гегеля, которые уводили — и сейчас могут увести — научную логическую мысль
с пути критически-революционного анализа существующего и его имманентных противоречий
на путь утонченной диалектической апологетики этого существующего — апологетики,
которая тщательно описывает одни лишь «плюсы», одни лишь успехи и победы человеческой
мысли, и закрывает глаза на неудачи, на ошибки, на неуспехи, на поражения ее
в трудной борьбе за счастье рода человеческого, которая в наши дни сливается
с борьбой за коммунистическое переустройство существующего мира.
Наша — марксистско-ленинская — материалистическая диалектика обязана
историей быть во всех отношениях выше, глубже, тоньше классической философской
диалектики Канта — Фихте — Шеллинга — Гегеля. А для этого она обязана полностью
усвоить все уроки последней — без этого условия написать Большую Логику современного
[163] научно-материалистического мировоззрения нельзя.
Эти уроки — как позитивные, так и негативные (связанные с идеализмом),
– мы и старались извлечь путем анализа. Насколько нам это удалось сделать — судить
не нам, пусть судят оппоненты.
Один из важнейших уроков, на наш взгляд, является и то понимание,
что Логика (философская диалектика) только в том случае может стать действительно
материалистической, а не быть ею только на словах, если она установит правильные
взаимоотношения, с одной стороны, с естествознанием, а с другой стороны, с политическим
мышлением самого революционного класса нашей эпохи — рабочего класса, и почти
слившейся с ним технической интеллигенции. Она обязана быть равноправной союзницей
этих двух самых мощных сил современного прогресса. К такому союзу философию,
естествознание и политику властно подталкивают ныне внутренние потребности развития
всех трех указанных сфер культуры. Такой — ленинский — союз нужен всем трем.
Без него всем троим будет плохо.
Диалектика, оставаясь подлинно материалистической диалектикой,
не имеет права играть роль теоретического обоза «современного естествознания»
и социального развития, в котором занимаются «обобщением» — задним числом — того,
что сделано без нее, без ее помощи. И если диалектику превращают в «служанку»
современного естествознания или политики, обязанную задним числом «подводить
философское обоснование» под чужие «успехи» и «победы», то в этой своей роли
служанки она неизбежно начинает приносить огромный вред вместо ожидаемой от нее
пользы. И совершенно понятно, почему. У служанки совета не спрашивают, и она
обязана поддакивать своей госпоже, что бы та ни делала, а для этого вынуждена
всюду видеть одни лишь сплошные «успехи» [164] и «победы», хотя бы эти «победы»
и были на самом-то деле тяжелыми поражениями, последствия грубых просчетов мышления.
Печальный и трагический пример такого вырождения диалектики в вербальную
эквилибристику, прикрывающую все капризы явно неумной политики, являет ныне хотя
бы диалектика по-пекински. Сделавшись прислужницей культа личности Мао, эта «диалектика»
стала диалектикой лишь по названию, лишь по имени.
И как только диалектику превратили в служанку (кого бы то ни было
и чего бы то ни было), она тотчас же, сохраняя свою терминологическую внешность
и фразеологию, превращается в искусство выдавать белое за черное, а черное –
за белое, то есть в вульгарнейшую софистику, в двоемыслие.
Настоящая диалектика — прирожденный и смертельный враг всякого
религиозного культа, в том числе и в светском его варианте. Этот культ она либо
разрушает своим критическим анализом, либо гибнет сама, если у нее не хватило
сил победить его хотя бы в мышлении, и он возобладал над силой диалектической
мысли.
Надо сказать, что в «служанку» диалектику всегда стремится превратить
только примитивное естественнонаучное или политическое мышление.
Подлинно научное естествознание, как и подлинно научное политическое
мышление (каким было мышление В.И. Ленина) никогда не старается низвести
диалектику на недостойную роль служанки-прислужницы. напротив, ленинское политическое
мышление всегда относилось к философии не как к служанке, а как к равноправной
союзницы по общему делу. А у равноправной союзницы не зазорно просить ответа,
особенно в трудную минуту, ни политику, ни естествоиспытателю 1.
[165]
И если бы мы всегда следовали ленинским принципам, обеспечивающим
философской диалектике союз с естествознанием и с политикой, то, надо думать,
и развитие науки, и социальный прогресс протекали бы с гораздо меньшими издержками
и с большей скоростью, чем это имело место на самом деле. Меньше было бы ошибок,
промахов, неудач и поражений, и больше — действительных научных и политических
побед, побед коммунистического строительства в нашей стране и мирового коммунистического
движения, охватывающего сейчас уже почти весь земной шар, но совершающего нередко
грубые политические просчеты. И тут нужны не дифирамбы, а точный диалектический
анализ.
Поэтому нужна и Логика. [166]
1 Этот ленинский
взгляд на союз диалектики с естествознанием четко изложен в статье академика
Н.Н. Семенова (Коммунист, 10, за 1968 год), что избавляет нас от необходимости
излагать его еще раз.